После Февральской революции 1917 г. в Крыму активную деятельность развернули татарские националистические партии и организации, которые выдвинули лозунг «Крым для крымцев» и стремились оторвать его от революционной России. Изначально власть в Крыму захватили большевики, пользовавшиеся поддержкой главной в ту пору силы на полуострове – матросов Черноморского флота. 19 марта 1918 г. была провозглашена Таврическая республика.

Большевиков сменили германские оккупационные силы под командованием генерала Р. Коша (три пехотные дивизии и конная бригада): к 1 мая 1918 г. Крым был оккупирован кайзеровскими войсками. При поддержке германского руководства пост премьер-министра Крымского краевого правительства получил литовский татарин по происхождению, мусульманин, генерал-лейтенант М.А. Сулькевич, приступивший 5–6 июня 1918 г. к формированию своего кабинета. Крым считал себя независимым государством, и одной из задач правительства стало определение границы с Украиной. Советская Россия, в соответствии с условиями Брестского мира, считала полуостров своей территорией и пыталась дипломатическим путем помешать немцам, по выражению В.И. Ленина, «мимоходом слопать» Крым. 14–15 ноября кабинет М.А. Сулькевича сложил свои полномочия. Второе Крымское краевое правительство возглавил С.С. Крым. В эти дни, 14 октября 1918 г. академик В.И. Вернадский создал Таврический национальный университет.

В 1917–1918 гг. Крым только начал втягиваться в Гражданскую войну; насилие еще не стало государственной политикой ни одного из последовательно сменявших друг друга политических режимов. К весне 1919 г. в Крыму было три силы: союзники, Крымско-Азовская армия под командованием генерала А.А. Боровского и правительство С.С. Крыма.

В апреле 1919 г. союзники ушли из Крыма, который захлестнула вторая волна большевизма: к 1 мая весь полуостров был занят войсками Красной армии. 5 мая 1919 г. было сформировано Временное рабоче-крестьянское правительство Крымской Советской Социалистической Республики во главе с председателем Д.И. Ульяновым.

Успехи большевиков в Крыму продолжались недолго. Наступило лето 1919 г. – пик успехов войск генерала А.И. Деникина, к концу июня очистивших полуостров от большевиков. Крым стал последним плацдармом Белого Юга, а его символом в начале 1920 г. был руководитель обороны, командир Крымского корпуса генерал-лейтенант Я.А. Слащов, написавший в эмиграции воспоминания о тех трагических днях. 22 марта 1920 г. генерал А.И. Деникин передал свои полномочия барону П.Н. Врангелю и навсегда оставил Россию. Врангель совместил в своем лице посты Главнокомандующего и Правителя Юга России, а армия была переименована в Русскую. Новый диктатор обладал всей полнотой власти.

Весной 1920 г. под контролем П.Н. Врангеля находился только Крымский полуостров, а под контролем большевиков вся Россия. Понимая, что наступили трудные времена, он в конце октября отдал секретный приказ о начале подготовки эвакуации. Для многих людей, отправлявшихся отсюда в эмиграцию, именно крымские берега – последнее, что они видели, стали образом Родины.

Решающую, судьбоносную роль в спасении остатков Вооруженных Сил Юга России и множества гражданских лиц сыграл белый флот, в состав которого входили линейный корабль «Генерал Алексеев» (бывший «Александр III»), крейсер «Генерал Корнилов» (бывший «Кагул»), восемь миноносцев, четыре подводные лодки, транспорт-мастерская «Кронштадт», посыльная яхта «Алмаз» и ряд вспомогательных судов. Для эвакуации были привлечены и крупные пассажирские пароходы («Херсон», «Владимир» и др.). Командовал флотом вице-адмирал М.А. Кедров, принявший эту должность лишь в середине октября.

Наиболее массовой была эвакуация из Севастополя: из города русской славы на более чем 80 русских и иностранных кораблях удалось вывезти около 65 тысяч человек. После того, как все решившиеся покинуть родную землю погрузились на корабли, 2/15 ноября на борт крейсера «Генерал Корнилов» взошел барон Врангель и отдал приказ сниматься с якоря. Всего с 13 по 16 ноября н. ст. из Севастополя, Евпатории, Керчи, Феодосии и Ялты вышло 126 судов с более чем 146 тысячами человек на борту.

Ещё 31 октября/13 ноября барон Врангель обменялся с представителями Франции (единственной державы, признавшей правительство Юга России) графом де Мартелем и адмиралом Дюменилем официальными письмами, в которых передавал последовавших за ним армию, флот и гражданских лиц под французскую защиту. При этом находившиеся под контролем белых суда должны были считаться «залогом оплаты тех расходов, каковые уже произведены Францией или могут ей предстоять, по оказанию первой помощи, вызванной обстоятельствами настоящего времени».

1 декабря 1920 г. Совет министров Франции определил для пребывания Русской эскадры порт Бизерта в Тунисе (на тот момент – колония Франции). В конце декабря 1921 г. М.А. Кедров сдал дела новому командующему эскадрой – контр-адмиралу М.А. Беренсу. Под его руководством 33 военных корабля прежней белой армии к февралю 1921 г. были собраны в Бизерте.

В Тунисе оказались 5849 человек, составивших русскую колонию в Бизерте. Вскоре французское правительство, мотивируя свои действия необходимостью компенсировать затраты на содержание русских беженцев, стало распродавать вспомогательные суда эскадры. В августе 1921 г. французы конфисковали и увели в Тулон прекрасно оснащенную плавмастерскую «Конштадт» (включена состав французского флота под именем «Volcan»). Затем власти Третьей республики начали распродажу французским и итальянским компаниям транспортов, портовых ледоколов, канонерских лодок, торговых судов, буксиров, посыльных судов…

После восстановления дипломатических отношений между СССР и Францией судьба эскадры была решена. 29 октября 1924 г. на всех русских кораблях были спущены Андреевские флаги, и моряки сошли на берег. Их место заняли французские охранные команды.

СССР, остро нуждавшийся в кораблях для своего флота, предпринял шаги для возвращения на родину остатков Русской эскадры. Французское правительство первоначально выражало готовность вернуть корабли в полную собственность Советского Союза. Для решения вопроса о передаче эскадры во Франции была собрана комиссия советских специалистов, в которую вошли, в частности, Е.А. Беренс и академик-кораблестроитель и гидрограф А.Н. Крылов. С 28 декабря 1924 г. комиссия приступила к работе в Бизерте. Она определила, какие суда пригодны для возвращения на родину, а какие лучше продать на слом. Комиссия уплатила французской стороне счет за охрану кораблей за октябрь-декабрь 1924 г. в размере 44 000 франков.

Однако Е.А. Беренс писал в рапорте, что «французское правительство… вступило на путь канители и игры «кто кого пересидит». Сенат Франции высказался резко отрицательно по поводу передачи кораблей СССР. В итоге, вопрос о возвращении эскадры так и остался нерешенным. Последние корабли белой России так и остались ржаветь в Бизерте и в конце 1920-х – начале 1930-х годов были разрезаны на металл.